Механизмы психологической защиты во время лечения

В лечении наркоманий наиболее сложным и труднокурабельным является преодоление психологической зависимости от психоактивного вещества. Мужественно перенося явления абстиненции, пациенты настойчиво просят в дальнейшем «выбить наркотик из головы», «забыть кайф», описывая это как более мучительные состояния.

Преодолению данной зависимости мешают подсознательно формируемые механизмы психологической защиты, которые фактически являются видом приспособительной реакции индивида. Наиболее часто применяемым вариантом этой защиты является «вытеснение», обуславливающее своеобразную «забывчивость» отрицательных сторон употребления наркотика и связанных с этим фактов асоциального поведения. Комплексная методика, применяемая нами в Центре лечения наркоманий (Центральная больница Жовтневого района, г. Запорожье), стержнем которой является авторитарный вариант группового внушения, направлена на актуализацию всего негативного, что привносит в жизнь пациента психоактивное вещество (В.И.Василенко, Патент Украины 45030А от 26.02.01 г). Активно используется усиление состояния страха, тревоги, боли, переживания «гибели от наркотика». Так преодолеваются защитные механизмы пациента, которые являются средствами самообмана и искажают либо отрицают восприятие реальности. Ежедневные сеансы внушения проводятся с нарастанием силы воздействия, что формирует отвращение и даже «агрессию к наркотику», и способствует более стойкому эффекту.

Возникают следующие проблемы во время лечения:

Холотропное дыхание и резистенция

Препятствием для прохождения всех «матриц» были неприятные физические ощущения и психологические воспоминания. На физическом уровне это стягивание мышц лица и сведение кистей рук. В процессе дыхания возникали представления из прошлой «наркоманской жизни» с актуализацией негативных эпизодов жизни. Часто в этот период пациент прекращал дыхание и пытался встать и уйти.

Преодоление данных трудностей реализовывалось в индивидуальной психотерапевтической работе. Необходимым было объяснение активной самостоятельной работы на протяжении этого психотерапевтического метода. Важной представлялась информация о возможных негативных ощущениях и психологических феноменах с обязательным продолжением дыхания для их преодоления.

В отдельных случаях холотропное дыхание представлялось как метод - панацея от всех проблем и зависимостей. Формировалось это мнение в результате появления ощущений легкости, эйфории, психологического комфорта на первых сеансах в классическом его варианте. Опасность подобных рассуждений в том, что в последующих сеансах психотерапии пациенты пытались повторить подобный эффект, игнорируя все остальные составляющие процесса лечения. Особенно настораживающими были высказывания типа - «это еще лучший приход, чем от наркотиков». Предостережения врача, что подобные ощущения лишь один из этапов (матриц) методики, требующих контроля специалиста и не заменяющих остальных компонентов комплексной терапии, позволял реально оценивать происходящие феномены.

Созависимые сопровождающие и резистенция

Очередной проблемой на протяжении лечения были проявления созависимости у лиц, сопровождающих пациента. Явления гиперопеки, чрезмерной заботы формировали конфликт как с проходящим курс лечения, так и трудности в контакте с медицинским персоналом в понимании этапов терапии. Это, как правило, родители (либо жены и мужья), требующие чрезмерного медикаментозного лечения в течение первых десяти дней и поддерживающие подобные просьбы самих пациентов.

Эти лица требовали длительной этапной групповой и индивидуальной психологической работы по осознанию и преодолению созависимости. Наиболее трудно поддавалась переосмыслению позиция типа: «Это же мой больной сын (дочь), я не могу не заботиться о нем (ней)». В процессе последующего лечения трудно преодолеваемы были чрезмерные формы контроля близкими за качественным прохождением всех процедур пациентом как залога результата всего курса. Фактически же это являлось скрытой формой остающегося недоверия как к пациенту, так и к эффективности всей программы при игнорировании самостоятельной активности больного.

В некоторых случаях родными представлялась полное неверие в возможность эффекта от лечения, это рассказывалось самому больному и всему персоналу, являясь постоянной почвой для конфликтов и потенциальному срыву. Еще труднее ситуация складывалась, когда сопровождающее лицо не имело влияния на больного, либо было всецело подчинено ему. В таких случаях врачи центра настаивали на приезде не просто знакомого или родственника, а близкого человека, способного позитивно помогать в процессе лечения. В редких случаях допускалось даже продолжение терапии самостоятельно.

Методы борьбы с резистентностью пациентов

В качестве преодоления резистентности эффективным было сочетание суггестии с одновременным воздействием на зрительный, слуховой, обонятельный и вкусовой анализаторы. На большом экране телевизора в это время   транслировались   наиболее   неприятные   физические   последствия употребления психоактивных веществ (кахексия, гниющие руки и ноги, флегмоны в местах инъекций). Сеанс потенцировался моделированием запаха гниения, уксуса, дериватов канабиса, алкоголя. Периодически в полость рта вводилось индифферентное вещество для формирования физического ощущения тошноты и рвоты, закрепляя это суперстрессовым внушением. В это же время проводилась подборка асинхронных звуковых тонов и использование нескольких записей речи различными языками, что позволяло быстрее вводить пациентов в состояние измененного сознания. Подобное комплексное суггестивное воздействие в период сеанса проводилось последовательно четырьмя психотерапевтами без пауз и перерывов. Психотерапевтическое воздействие проводилось с нарастающим эмоциональным напряжением и сопровождалось кинестетическими ощущениями. Закреплялся сформировавшийся эффект во время «электрорезонансной терапии», когда ощущение боли и страдания, в виде условно рефлекторной реакции, путем внушения проецировалось на прошлый период наркотизации и стереотипа жизни.

Своеобразной подготовкой к сеансам суперстрессовой директивной психотерапии' являлось проведение холотропного дыхания. Однако эффективность подобного метода у пациентов была различной. Недостаточно результативным он встречался при позиции больного «лечите меня». В данной мотивации минимальной отмечалась собственная активность и проведение дыхания сопровождалось лишь формальным присутствием на процедуре. Это проявлялось даже в поведении пациента: поза с руками за головой и постоянное наблюдение за врачом и другими больными; приход с подушкой и сразу поворот на бок с приведенными под лицо руками; демонстративное расположение на животе вниз лицом. Встречалось отвлечение на любые внешние раздражители: поворот соседа или изменение его ритма дыхания; попытка помощи ритмичного дыхания врачом; изменение звучности и активности музыкального сопровождения. Подобное поведение встречалось и при недоверии к проводимому сеансу.